— Нет ли у тебя на броне какого-нибудь фонаря? — спросила она Калофиса. — Или факела?

— У меня имеется кое-что получше, — самодовольно ответил Калофис.

Он вытянул вперед руку, и в воздухе появился огненный шар. Его свет превосходил яркость сварочной горелки и проникал в самые дальние уголки здания.

— Очень впечатляет, — прищурившись, сказала Камилла.

— Мелочь. Но использовать мою силу в таких тривиальных целях даже оскорбительно.

— Это справедливо, — согласилась Камилла. — Но свет слишком яркий. Ты не мог бы его немного приглушить?

Калофис кивнул, и шар потускнел до такого состояния, что не резал глаза. Шаровая молния отбрасывала резкие черные тени и беспощадно выявляла все подробности ветхого состояния здания. Даже при отсутствии пропитанных историей предметов Камилла на мгновение ощутила укол жалости к цивилизации, исчезнувшей за тысячи лет до ее рождения.

Здесь люди жили и умирали, проводили все отведенное им время, мечтали о лучших временах и работали, чтобы обеспечить себя и свои семьи. Теперь они обратились в прах, и постигшее их забвение вызвало в душе Камиллы болезненный отклик. Она обошла вокруг баррикады — по-другому это нагромождение предметов было назвать невозможно — и увидела группу покрытых паутиной скелетов, чьи кости удерживались вместе только благодаря отвердевшей смоле.

— Они себе и представить не могли, как легко все это исчезает, — сказала Камилла.

— Что?

— Люди, которые здесь жили, — пояснила она, кивая в сторону ближайшего скелета. Хоть она и не считала себя экспертом, по размеру костей можно было предположить, что это взрослый мужчина. — Могу поспорить, никто из них, даже сознавая, что их миру пришел конец, не постарался как следует. — Она оглянулась на Калофиса. — Нет ничего вечного, и чем дольше я здесь нахожусь, тем сильнее убеждаюсь в этом.

— Кое-что не исчезнет никогда, — с решимостью фанатика произнес Калофис. — Империум.

— Я думаю, ты прав, — кивнула Камилла, не желая затевать с ним спор о будущем Империума.

Она стянула с руки одну перчатку и притронулась к скелету, почти ожидая, что кости тотчас обратятся в пыль. Просто чудо, что скелеты до сих пор не развалились, отвердевшая смола отлично их сохранила.

Сверху до Камиллы донесся шум испуганных птиц, но она мысленно отсекла все посторонние звуки и осторожно провела пальцами по ключице и перешла к черепу, отметив про себя, что верхняя часть черепа смещена. Она висела сбоку, словно выбитая изнутри дверца.

Камилла прикрыла глаза, позволяя теплу руки проникнуть в хранилище памяти. Внутри ее пробудилась сила, и вдруг мужчина, к черепу которого она прикасалась, резко потянул ее за собой в свою жизнь, окутав мощным потоком эмоций.

Слишком поздно она поняла, что это были сплошная мука и безумие. Камилла попыталась отдернуть руку, но багряный поток страдания уже захлестнул ее, и ослепительная боль вонзилась в мозг раскаленным копьем. Кровь из прокушенного языка окрасила губы. Последний мучительный всплеск боли исторг из нее оглушительный крик, и в сознании вспыхнули видения ужасных белых личинок, пожиравших мозг, и образы умирающих родных.

В следующее мгновение она затряслась всем телом, как от высокого напряжения, скрипнула зубами и раскрыла рот в безмолвном вопле. А потом все закончилось. Она ощутила, как сильные руки оттащили ее от скелета, и контакт с умершим человеком прервался. Перед глазами еще мелькали расплывчатые видения ужасающих сцен, и Камилла испуганно ахнула. Она и раньше прикасалась к мертвецам, но всегда могла изолировать свое сознание от момента их кончины, но в этом случае поток эмоций оказался слишком мощным и неожиданным. Ощутив во рту металлический привкус, она сплюнула смешанную с кровью слюну.

— Я же говорил, что нечего здесь так долго болтаться, — резко бросил Калофис.

— Что? — растерянно спросила она, увидев над собой его массивную фигуру.

Одна закрытая броней рука держала ее за плечо, а вторая, окутанная мерцающим оранжевым пламенем, была поднята вверх.

— Психнойены, — прошипел Калофис и потащил ее за собой к лестнице.

После этого их услышала и Камилла: протяжное жужжание, как будто рядом проснулся осиный рой, и громкое хлопанье крыльев, напоминавшее шум целой стаи хищных птиц.

Глава 23

БОЙ ПИРРИДА

ЕСЛИ УМРЕШЬ

ОТРАЖАЮЩИЕ ПЕЩЕРЫ

— Беги! — закричал Калофис, перекрывая приближающийся гул.

Камилла взглянула вверх: в небе плавно извивался рой огромных крылатых насекомых, к которому постоянно присоединялись многочисленные чудовища, скрывавшиеся до сих пор в полуразрушенных зданиях.

Ужас затопил ее тело и лишил возможности двигаться.

Звонкий цокот покрытых хитином конечностей подсказал, что увлекаемые ненасытным голодом монстры уже опустились на крышу здания. Камилла видела, что их собрались целые сотни, она уже различала цепкие крючковатые лапы и длинные хоботки. Непрерывное гудение и щелканье острых мандибул становилось все громче.

Позади нее что-то зашуршало, и Камилла, резко обернувшись, увидела одно из ужасных созданий, отдаленно напоминающее пчелу. По обе стороны от блестящего сегментированного тела торчали шесть конечностей, с которых сочилась клейкая смола. Крылья двигались так быстро, что их не было видно, лишь блестящий ореол, как от пролитого в воду масла, а в воздухе резко запахло протухшим мясом.

Из чрезмерно раздутой головы, словно в насмешку имевшей сходство с человеческим мозгом, торчали зазубренные мандибулы, а в фасетчатых глазах дрожали ее испуганные отражения.

Чудовище ринулось навстречу Камилле, но в то же мгновение взорвалось пламенем. Почерневший корпус ударил ее в грудь и рассыпался горячими углями. Камилла с визгом стала отряхивать с себя дымящиеся останки, а Калофис вдруг подхватил ее и сунул под мышку, как взрослый мужчина мог бы поднять маленького ребенка.

— Я же велел тебе бежать, — прошипел он. — Вечно вы, смертные, не слушаетесь!

Калофис ринулся к лестнице, но снизу вылетел еще один рой психнойенов.

— Проклятые твари! — выругался Астартес и свободной рукой махнул в их сторону.

Снизу поднялась стена красного огня и в несколько секунд поглотила чудовищ. Но едва он успел уничтожить ближайших психнойенов, как другие появились на их месте и расселись на оголенных балках и грудах мусора. Камилла насчитала не меньше дюжины отвратительных тварей.

Через мгновение они сорвались со своих мест и устремились в атаку одновременно, как будто движениями управлял один разум. Громкое гудение крыльев заменило боевой клич.

— Рассчитывали на легкую добычу? — взревел Калофис, наполняя воздух шарами фосфорного пламени.

Он бросал их в разные стороны и управлял полетом, словно это были мячики на шнурках. Психнойены, шипя и плюясь, держались поодаль от образовавшейся огненной сетки, но их количество возрастало с каждой секундой.

Калофис опустил женщину на пол:

— Держись за моей спиной. Делай то, что я скажу, и тогда останешься в живых. Поняла?

Камилла, онемев от страха, молча кивнула.

Астартес обеими руками метнул шквал огня в самую большую группу психнойенов, и чудовища с пронзительными криками обратились в пепел. Резкий удар левой руки послал огненное копье в монстра, осмелившегося атаковать Калофиса сверху. Затем правая рука резко ударила вперед, и на противников обрушилась невидимая волна раскаленного воздуха. Сверхвысокая температура раскалила молекулы в телах чудовищ, и десяток психнойенов немедленно взорвался.

Воздух стал невыносимо горячим, и у Камиллы под огненным щитом от ожогов покраснела кожа. Взрывы и возгорания сопровождались густым дымом, так что глаза стали слезиться, а дышать было невыносимо трудно.

— Мне нечем дышать! — прохрипела она.

Калофис бросил в ее сторону сердитый взгляд:

— Придется потерпеть.

На них набросилась очередная стая психнойенов, но ни одному не удалось прорваться сквозь огненный барьер. Камилла сжалась в клубок на полу, прикрыла рот рукой и попыталась делать неглубокие вдохи. Но от испуга все равно хватала ртом дым и вскоре стала терять сознание.